№ 31 [297] от 13.08.01 - Художник, работа которого оказалась в Лувре, автоматически попадает в разряд живых классиков. До недавнего времени в Беларуси таковых не было. Но в последнее время стали ходить упорные слухи о том, что в самом известном музее мира оказалась-таки работа нашего соотечественника Владимира Цеслера.

История эта началась несколько лет назад, когда Сергей Филиппов, творческий директор рекламного агент-ства EUROSTYLE McCANN-ERICKSON, предложил Владимиру Цеслеру и Сергею Войченко сделать плакат, рекламирующий джинсы Levis. Идея родилась легко: в 1999г. праздновался тридцатилетний юбилей знаменитого рок-фестиваля в Вудстоке. А Вудсток и джинсы - понятия столь же неразрывные, как, к примеру, Цеслер и Войченко.

Поля под Вашингтоном, по мнению Цеслера, мало чем отличаются от полей под Раубичами. Такая же стоптанная трава, чем-то напоминающая истертую джинсовую ткань, дороги, которые, начинаясь с одной общей, потом расходятся в разные стороны и, уходя за горизонт, становятся похожими на известную всему миру джинсовую строчку. Пейзаж был скомпонован из двух кадров фотографа Андрея Щукина и "перекрашен" в цвет стираной джинсы. Получилось неброско и симпатично.

Над белорусским пейзажем Войченко небрежно нацарапал Woodstock 30 years, в углу пристроили знаменитый красный лейбл с надписью Levis. На все ушло несколько дней. Ощущения, что создали "нетленку", у художников не было. Нет его и сейчас.

Похоже, что отборочную комиссию Лувра в этой работе привлекла несвойственная современной графике ностальгия. В сегодняшнем искусстве должен присутствовать момент шока. Нет шока - человек проходит мимо. Наверное, поэтому на Варшавском биеннале, куда был отправлен плакат, его не заметили, призов и дипломов не дали. Работу Цеслера в изданном по итогам биеннале каталоге за-приметила отборочная комиссия Лувра. Письмо, в котором Цеслеру сообщалось об этом событии, поначалу было убрано подальше по причине незнания адресатом иностранных языков, и лишь спустя пару месяцев его случайно прочли. Так Цеслер узнал, что попал в классики.

Во избежание заблуждений заметим, что плакат, о котором идет речь, рядом с Моной Лизой висеть не будет. Около десяти лет назад при Лувре был открыт музей, где выставлены шедевры рекламы. Именно там можно полюбоваться работой Цеслера с изображением родных Раубичей, замаскированных под американский Вудсток.

Цеслера столь высокая оценка его талантов явно не удивила. Некоторое изумление, пожалуй, вызывает у него лишь то, что такое внимание привлек именно этот плакат.

Сегодня Цеслера и Войченко с полным правом можно называть национальным достоянием. На международных конкурсах и выставках они получили в общей сложности 36 международных премий. Но не видать Цеслеру от государства ни школы, ни мастерской, а Войченко никто не спешит делать профессором. И на конкурсы художники ездят за свой счет и за него же издают каталоги. Работы, которые вызывают восторг у всей Европы, в Минске купить нельзя, потому что в городе нет ни одного магазина по продаже плакатов.

- Владимир, какие эмоции у вас вызвало известие о том, что ваша работа выставлена в самом известном музее мира?

- Никаких. Когда-то у Заборова была выставка в Пушкинском музее, и я тогда думал: надо же, при жизни - и такое признание. А потом прошло время, и нас тоже выставили в Пушкинском музее. И все было как-то очень спокойно.

- Не хочется съездить в Париж и зайти в Лувр, посмотреть на свой плакат?

- Да нет, необязательно.

- Вам не обидно, что в Лувре оказался плакат, а не живописная работа?

- Мне кажется, что сегодня к живописи отношение вообще изменилось. В Европе ныне ценится инсталляционное искусство. Традиционная живопись существует и даже пытается оставаться в моде, но в том понятии, в каком она была раньше, ее уже нет.

- Это хорошо или плохо?

- Это объективный процесс. Одно теряется, другое приобретается. Я как-то думал, какой художник останется в памяти от двадцатого века через тысячу лет? Наверное, Малевич, и больше никого. Но ведь это - уже не живопись.

- Из всех полученных вами наград какие были дороже всего?

- Те, что приносили деньги. Раньше получение премий на конкурсах для нас было единственным способом зарабатывать.

- Что для вас дороже - плакат или живопись?

- Живописцем быть легко - сиди и крась. Мне кажется, что самое сложное из того, что мы делаем, - создание товарного знака. Как в двух цветовых пятнах сформулировать глобальную задачу? Тут уже начинаются философские категории. Самые сильные работы - не лобовые. Хорошие товарные знаки живут сотню лет и более.

- Когда завершаете работу, есть ощущение реализации задуманного?

- Всю жизнь кажется, что не получилось, что опять прошел мимо, что хотел сделать совсем не то...